Переводы бывают разные...

Помните балладу «Вересковый мед» Роберта Льюиса Стивенсона? Это одно из самых моих любимых стихотворений, памятное с самых ранних лет жизни. Впервые я услышал его в фильме «Тимур и его команда» (1976) и как-то сразу проникся. И это при том, что в детстве я стихов совершенно не любил.  

Кстати, чтение баллады в фильме — это анахронизм. Потому что действие там происходит летом 1939 года, в то время как Самуил Маршак опубликовал свой перевод этого стихотворения только в 1941 году. 

Правда, был еще перевод Корнея Чуковского, выполненный им в 1935 году. Только вот звучит он, мягко говоря, несколько иначе. Начиная уже с названия, которое у Чуковского выглядит как «Вересковое пиво».  

И все-таки, на мой взгляд, создатели фильма поступили совершенно правильно, выбрав перевод Маршака, а не Чуковского. При всем уважении к Корнею Ивановичу, если бы в детстве я услышал его версию баллады, то вряд ли она бы меня зацепила. Достаточно сравнить хотя бы вот эти строки:

К. Чуковский:

Но пришёл король шотландский,

Беспощадный для врагов,

Он разбил отряды пиктов

И погнал их, как козлов.

По крутым багровым скалам

Он за ними вслед летел

И разбрасывал повсюду

Груды карликовых тел.

С. Маршак:

Пришел король шотландский,

Безжалостный к врагам,

Погнал он бедных пиктов

К скалистым берегам.

На вересковом поле,

На поле боевом

Лежал живой на мертвом

И мертвый — на живом.

И это несмотря на то, что с точки зрения смысла перевод Чуковского — более точный. 

Однако когда речь идет о поэтических переводах, то точность в них — критерий более чем сомнительный, да и вряд ли вообще достижимый. Если хотите точности — читайте Стивенсона в оригинале. Иначе — никак. 

Хотя на мой скромный взгляд, у Маршака получилось даже круче, чем у автора.  

Да, бывает так, что перевод становится шедевром наравне с оригиналом, а порой и превосходит его по поэтичности. 

Еще один подобный пример — это «Песнь о Гайавате». Перевод Ивана Бунина если и не превосходит оригинальный текст Генри Лонгфелло, то во всяком случае ничуть ему не уступает.