Субботний отрывок

Присоединяюсь к бессрочному флэшмобу от Марики Вайд (https://author.today/post/719214). 

На этот раз для субботнего отрывка я решил выбрать сцену, вообще-то в самом тексте разделенную на два фрагмента (между которыми длинный разговор Ичэня с министром). Но они, как мне кажется, именно вместе хорошо работают, показывая ситуацию с разных сторон и отражая сложные отношения в основной паре) 

Странно было, вернувшись домой, увидеть свет в окнах и разожженный очаг. Хоть и недолго пробыл Король Демонов в Земном Царстве, без слуг и подданных, но успел он уже привыкнуть, что место, куда он возвращается поспать и оставить на хранение вещи, по-прежнему мало отличается от заброшенных домов, каких в пригороде становилось все больше в преддверие войны. В этом плане робкий огонек свечи на окне казался почти что открытым вызовом устоявшемуся порядку.

Впрочем, еще большим вызовом казалась чашка горячего чая, которую Инь Аосянь поставила перед ним, когда переступив порог, он уселся за стол. Принюхавшись и не обнаружив признаков яда, Мао Ичэнь поинтересовался:

— Неужели опять приходил кто-то из старых знакомых?

В ответ Фея-Бабочка гордо вздернула нос и не говоря ни слова, развернулась и вышла из комнаты. Что она имела в виду, Король Демонов так и не понял.

Или по крайней мере, сказал себе, что не понял.

Чай у неё, к слову, получался неожиданно вкусным. Ичэнь понятия не имел, как нужно было по-особому заварить чай, чтобы он отличался от просто обычного чая, — учитывая, что каких-либо редких сортов у него в доме не было, и по идее, ингредиенты были самыми обыкновенными. Но каким-то образом Фее-Бабочке это удавалось.

Секреты Небесного Царства, не иначе.

Впрочем, полностью отдаваться наслаждению вкусом чая Ичэнь не собирался. Ему совсем не хотелось запутаться и что-то упустить из-за того, что какие-то детали поблекли в памяти. Поэтому, одной рукой держа чашу с чаем, другой он делал пометки на четырнадцати бутылках с водой. Некоторые из них наполнить было легко: каналы и ручьи, начинавшиеся на территории поместий, протекали вдоль улиц центрального квартала. Для других пришлось сменить форму и маленьким лисенком проникнуть к декоративным прудам, которыми так любила любоваться поутру столичная знать.

И теперь важно было не перепутать, в какой бутылке какая вода.

Прицепив же к каждой бутылке листок с именем семьи, Король Демонов подозвал девушку:

— Аосянь! Иди сюда.

— Ты как будто собаку зовешь, — откликнулась она.

Тем не менее, пришла.

— Ты ведь умеешь нормально разговаривать, — продолжила она, — Я слышала.

— Умею, — легко согласился Ичэнь, — С теми, кто не знают, кто я такой. Так что считай это проявлением доверия.

— Доверия?

Аосянь мотнула головой.

— Упаси Небо от такого доверия.

— Пусть упасет, — хмыкнул он.

А затем сложил руки в шутовски-церемонном жесте:

— Этот демон просит Бога Войны об услуге. Бог Войны окажет милость?

— Перестань, — поморщилась девушка, — Хватит ерничать и говори, что тебе надо.

— Женщины, — вздохнул Король Демонов, — Вам не угодить. Короче. Мне нужна твоя кровь.

Фея-Бабочка застыла пораженной статуей.

— Моя… что? — только и спросила она.

Мао Ичэнь удержался от напрашивающегося ответа.

— Твоя кровь. Немного. Несколько капель. Не бойся, я не собираюсь связывать нас вместе и подставлять под формацию Развеивания Духа.

Инь Аосянь фыркнула.

— Не сомневаюсь в этом. Но я знаю множество других заклятий, что можно наложить, используя чужую кровь. От проклятий до приворота.

— Интересно, — хмыкнул Ичэнь, — А чего из этого ты больше боишься?

Фея-Бабочка выразительно посмотрела на него и отвернулась.

Она ничего не сказала.

— Я могу даже не прикасаться к твоей крови, — добавил Ичэнь, — Сделаешь все сама по моему указанию. А после того, как я узнаю то, что мне нужно, оставишь ее себе и распорядишься как сама пожелаешь.

— Зачем тебе это? — коротко спросила Аосянь.

— Чтобы отыскать Ночного Жнеца, — отвечал Ичэнь.

Она ничего не сказала. Но в руке её появился кинжал Небесного Царства, а в аметистовых глазах — безмолвный вопрос.

В ответ Король Демонов пододвинул к ней четырнадцать бутылок с водой.

— Капай в них поочередно, пока не будет нестандартной реакции.

После чего, глядя на то, как сверхострое лезвие прокалывает нежную кожу, вдруг решил пояснить свои мотивы, — что вообще-то было ему несвойственно:

— Ночной Жнец начал действовать одновременно с тем, как на Земное Царство упали Цветы Греха. Значит, один из цветов должен воздействовать на него, причем по всей видимости, постоянно. Значит, цветок упал близ его дома и там распространяет свой аромат. Вода по природе своей растворяет и хранит в себе все, что в неё попадает. В водоемах нужного нам поместья должен был остаться яд Цветка. А значит, при контакте с кровью небожителя…

Договорить он не успел. Четвертая капля крови упала в бутылку, — и яд в воде немедленно отреагировал. Темный дым наполнил комнату, когда упавшая в воду кровь вдруг полыхнула багряным пламенем. Пошло трещинами стекло, и с запозданием сообразив, что сейчас будет, Ичэнь мгновенно сместился между бутылкой и девушкой.

Осколки стекла угодили в полу халата; к счастью, мощности взрыва не хватило, чтобы пробить ткань насквозь. Подброшенный под самый потолок кусок бумаги медленно спускался, и поймав его в воздухе, Ичэнь прочитал:

— Поместье Фань.

Бог Войны выдохнула, скрывая испуг — и облегчение.

— Это там? Там держат Лоу Синь?

Ичэнь кивнул:

— Сейчас я отправлюсь в поместье Жунь. Если мне удастся убедить министра, он поможет получить от Императора указ об обыске поместья. Но прежде, чем я уйду… дай мне руку.

Аосянь дрогнула всем телом, когда он осторожно взял её за хрупкое запястье. В тот момент, не зная точно, никто не подумал бы, что эта рука сразила в свое время многие сотни его подданных.

Казалось, что если сжать её слишком сильно, то тонкие кости легко сломаются.

— Что ты собираешься делать? — спросила Бог Войны.

Не отвечая на вопрос, лис склонился к её пальцам, согревая их своим дыханием, — и несколько раз стремительно прошелся языком, зализывая ранку. Всего пару секунд это продолжалось, прежде чем Аосянь вырвала руку из его хватки.

— Это отвратительно! — заявила она, отстраняясь назад.

— Пусть так, — пожал плечами Демон-Лис, — Зато заживет быстрее.

Аосянь быстро отвернулась, и Ичэнь не мог сказать с уверенностью: его воображение играет с ним злые шутки, или же действительно её щеки слегка покраснели.

<...>

«Глупый, глупый лис!»

Аосянь сама не знала, почему до сих пор злится. Мао Ичэнь давно уж ушел, а сердце ее все еще колотилось часто от гнева.

Она ведь прекрасно знала, что многие демоны зализывают раны, как обычные животные. Так же поступали порой и небесные звери. За пятьсот лет сражений Бог Войны видела это не раз и никогда не считала чем-то особенным.

Так почему же поступок Демона-Лиса вызвал в ней такую бурю негодования?

Только потому что он полез лизать ее руку не спросив её саму? Или потому что такую крошечную ранку Бог Войны вообще не сочла бы заслуживающей ухода? Ну, по крайней мере столь специфического.

Или просто потому что он все еще был для неё врагом?..

«И чай не оценил», — к собственному удивлению подумала Аосянь, — «Глупый лис!»

Чем дольше Ичэня не было, тем больше она не находила себе места. В волнении Фея-Бабочка расхаживала по комнате, все больше раздражаясь при каждом взгляде на царивший здесь беспорядок. Этот глупый лис ведь даже не обозначил, сколько времени займет его встреча с министром!

Сколько времени ей еще ждать.

В волнении и все нарастающем раздражении Аосянь мерила шагами комнату. Ровно семнадцать шагов от одной стены до другой. Двадцать четыре — из угла в угол. Тридцать три — с учетом огибания препятствий.

Инь Аосянь сделала двадцать тысяч четыреста восемнадцать шагов, прежде чем решить, что так продолжаться не может. Неизвестно, сколько времени потребуется Ичэню, чтобы получить императорский указ, неизвестно, добивается ли он этого вовсе!

А между тем, невинная девушка все это время страдает в руках мерзавца.

Бог Войны уже знала, что у Короля Демонов два меча, захваченных в качестве трофеев при налете на поместье Цзюй. Во время битвы в Замке Черной Скалы он сражался двумя клинками одновременно, но в Земном Царстве такой боевой стиль привлекал излишнее внимание. Поэтому один меч Ичэнь брал с собой, а второй…

…обычно валялся где попало.

В этот раз ему попало валяться в дальнем углу, возле самой лестницы на второй этаж. Взяв меч в простых деревянных ножнах и спрятав в рукаве кинжал Небесного Царства, Бог Войны почувствовала себя увереннее. И все-таки, подходя к воротам, она промедлила.

Это должен был быть первый раз, когда она выйдет за пределы «поместья Цзянь» с того самого момента, как впервые вошла сюда. Что, если этого и ждал Король Демонов? Что, если вся её кажущаяся свобода — лишь жестокая иллюзия, которая сейчас развеется дымом, как все иллюзии, что творил Демон-Лис?

С самого первого дня недоумевала девушка: как так может быть? Он выкупил её из дома удовольствий, он, её враг. Но он не запирал её, не заковывал в цепи, он даже отдал ей её кинжал.

Как будто не боялся, что она выйдет из-под его контроля.

Было ли дело только в том, что знал он: ей некуда идти? Или же ждал он попытки сбежать, пытая её надеждой, — чтобы в нужный момент вырвать землю из-под её ног? А может быть, случилось чудо, и в первый и единственный раз Король Демонов говорил чистую правду, — без подвоха и лисьей хитрости?

И она действительно была свободна?

Инь Аосянь тряхнула головой, отгоняя навязчивые мысли. Не время. Её страхи, её надежды, — все это было неважно. Неважно в сравнении с девушкой, которая сейчас страдает.

Которая может умереть, если ей не помочь.

Бумажные обереги, что повесил Ичэнь на ограде, никак не отреагировали на то, что пленница вышла за порог. Они не остановили её, не преградили ей путь неразрушимым барьером колдовских чар, не запутали её разум и не вернули её в золоченую клетку.

Демон-Лис сказал правду: они предупреждали о появлении незваных гостей, — и ничего больше.

(c) "Остывший пепел прорастает цветами вишни" https://author.today/reader/484968/4723868