Изолиум

Лес смыкался над путниками колючей хвойной кровлей. Сквозь неё изредка пробивались тусклые лучи зимнего солнца, превращая снег в россыпь микроскопических бриллиантов. Денис шёл впереди, проваливаясь по колено в нетронутый покров. С каждым шагом тело наливалось свинцовой тяжестью. Дыхание вырывалось облаками пара, кристаллизуясь на обветренных губах и щеках. В голове билась простая и упрямая мысль, словно стук метронома: «Ещё шаг, ещё один, ещё…»

За Денисом, увязая в проложенной тропе, брели остальные. Самодельные носилки с Лизой покачивались на плечах Ильи и Фёдора — два сосновых бревышка, связанные остатками тряпья и кожаными ремнями. Крепления врезались в плечи мужчин так глубоко, что даже сквозь толстые куртки проступали следы. Девушка лежала неподвижно, закутанная в несколько слоёв чужой одежды — куртка Фёдора, шарф Даши, свитер Дениса. Бледное лицо с заострившимися скулами и потрескавшимися губами напоминало византийскую икону. Глаза, когда Лиза открывала их, всё ещё иногда вспыхивали синеватым светом, но слабее — внутренний огонь догорал, оставляя тлеющие угли.

Даша шла рядом, придерживая свисающий край импровизированного ложа. Время от времени наклонялась, проверяя дыхание подруги, тихо говорила ей — не надеясь на ответ, а чтобы звук человеческого голоса не давал окончательно соскользнуть в пространство между явью и небытием, где, казалось, блуждало сознание после ритуала осонитов.

— Скоро стемнеет, — произнёс профессор Самолётов, замыкавший процессию. Трость утопала в снегу на всю длину, и старик опирался на стволы деревьев, чтобы не упасть. Седые волосы покрылись инеем, делая его похожим на древнего лесного духа. — Нужно найти убежище до наступления темноты. Погаши выходят на охоту сразу после заката.

Оксана, державшаяся поодаль, нервно оглянулась через плечо, словно услышав что-то в глубине леса. Выжженный символ Осона на шее в холодном воздухе покраснел и набух, напоминая о недавнем кошмаре. С момента бегства из Яхромы женщина почти не разговаривала, но постоянно оставалась настороже, первой замечая изменения в окружающем пространстве — выработала особое чутьё на опасность.

— Разведаю, что впереди, — сказала она внезапно и, не дожидаясь ответа, скрылась между деревьями с особой грацией людей, научившихся двигаться незаметно не по книгам, а по жестокой необходимости.

— Какая красивая женщина, — пробормотал Фёдор, поправляя врезающийся в плечо ремень и провожая взглядом исчезающую между деревьями фигуру.

Даша хихикнула и насмешливо посмотрела на него, приподняв бровь.

— Что? — Фёдор нахмурился, но румянец на обветренных щеках имел мало общего с морозом. — Просто констатирую факт.

— Ага, конечно, — протянула девушка, всё ещё улыбаясь уголками губ.

Денис остановился, прислушиваясь к разговору. Усталость делала каждое движение мучительным, каждую мысль — вязкой. Он взглянул в сторону ушедшей Оксаны с теплотой и благодарностью.

Все восхищались ею — женщиной, которая несмотря на ожог продолжала заботиться о группе. Благодаря её решительности они нашли запасной выход из горящего здания. Денис вспомнил, как спасительница, не думая о себе, вернулась за Лизой, когда остальные потеряли надежду.

С нависшей еловой лапы сорвался ком снега, упав за шиворот. Холод пробежал по позвоночнику, вызвав дрожь — на мгновение показалось, что чьи-то ледяные пальцы ухватили за загривок. Денис резко обернулся, но позади были только усталые спутники и бесконечные ряды сосен, чьи стволы в сгущающихся сумерках казались частоколом, отделяющим маленький отряд от остального мира.

— Нужно идти дальше, — сказал он, стряхивая снег. — Пока совсем не стемнело.

— Лизе становится хуже, — Даша коснулась лба больной. — Она горит. Нам нужно найти тёплое место и развести огонь.

Илья с тревогой посмотрел на бледное лицо любимой.

— Может, сделать привал? Соорудить шалаш из еловых веток?

— Нет, — покачал головой профессор, переводя дыхание. — В такой мороз костёр должен гореть всю ночь, иначе замёрзнем. А значит, нужно много дров. Кроме того… — он запнулся, словно не решаясь произнести следующую мысль, — состояние нашей пациентки может быть связано не только с физическим истощением, но и с воздействием ритуалов Нефёндра. Мне нужно изучить её в спокойной обстановке.

В этот момент среди деревьев мелькнула фигура Оксаны. Разведчица двигалась быстро, почти бесшумно. Когда приблизилась, в её глазах читалось странное выражение — смесь тревоги и надежды.

— Там дальше, за поворотом тропы, стоит дом, — сказала она, переводя дыхание. — Большой. Похоже на богатый особняк. Выглядит заброшенным, но крыша цела.

Новость всколыхнула угасающие силы путников. Даже Лиза отреагировала — веки дрогнули, пальцы слегка шевельнулись, словно пытаясь ухватиться за что-то невидимое.

— Насколько он безопасен? — спросил Фёдор, в голосе которого профессиональная подозрительность боролась с надеждой на тепло и отдых.

— Следов человеческого присутствия не видно, — ответила Оксана. — Но это не значит, что там никого нет.

— Придётся рискнуть, — решил Денис, взглянув на темнеющее небо. — Выбора особо нет.

Группа двинулась дальше, подгоняемая страхом перед ночью и воодушевлённая перспективой найти кров. Даже носилки с Лизой казались легче — или носильщики просто нашли в себе новые силы. Снег поскрипывал под ногами, словно пел о скором отдыхе. Задевавшие лица ветки больше не казались враждебными плетями, а лишь последним препятствием на пути к убежищу.

https://author.today/reader/501563