Смутное афтепати. Борьба с воровскими казаками

1614 г., весна-лето — массовый приход казаков со службы в северные уезды России, грабеж и их разорение.

1614 г., сентябрь — начало сбора войска боярина кн. Б. М. Лыкова в Ярославле для борьбы с «заворовавшими» казаками.

Октябрь — первые «посылки» на казаков.

Август-декабрь  — поход отряда запорожцев 3. М. Заруцкого из Литвы мимо Белой,  Осташкова, Торопца до Устюжны и далее вниз по Волге в попытке прорваться  в Астрахань к И. М. Заруцкому.

Декабрь — Лыков начинает преследование 3. Заруцкого из Ярославля.

1615 г., 4 января — бой под Балахной (в Васильевой слободке); отряд Лыкова разгромил запорожцев и отбил их обоз.

Январь-март — Заруцкий уходит мимо Карачева в Литву.

До 8 марта — преследуя запорожцев, голова Б. Износков с северскими ратными людьми настигает их в Лоеве и сжигает острог города.

Январь  — поход кн. Б. М. Лыкова из Ярославля к Вологде; при его приближении  атаманы М. Баловнев и другие «вину свою государю принесли» и составили  войско присланного в Белозерск воеводы кн. Н. А. Волконского.

1615 г., начало февраля — казаки выступают к Тихвину и останавливаются в 15 верстах от города.

Май-июнь — бунт казаков из-за невыплаты жалованья и поход их во главе с М. Баловневым к Москве.

Начало июля — войско Баловнева подходит к Москве.

23 июля — разгром его под Москвой отрядами кн. Б. М. Лыкова и окольничего А. В. Измайлова.

Август-сентябрь — «разбор» пленных казаков.

Поморские,  карельские, вологодские и иные земли Русского Севера в 1604–1608 гг. не  были затронуты гражданской войной, а в 1608–1609 гг. сумели всем миром  отбиться от «тушинцев». Между тем торговые города со складами русских и  иноземных купцов, богатые монастыри и зажиточные деревни настойчиво  привлекали к себе взоры воров — казаков и черкас. С 1612 г. их сильные  нападения возобновились, мотивированные со стороны казаков законным, с  их точки зрения, сбором «кормов» и невыплатой «полного жалованья» за  службу. Война здесь приняла характер ожесточенного противостояния этих  воров и погромщиков с местными крестьянскими «мирами», выставлявшими  «посошную рать» для охраны своих городов и засек.

Самовольное  проникновение казачьих станиц, ушедших в поисках кормов из своих  полков, в Белозерский, Олонецкий и другие уезды началось уже в 1613 г.,  когда под Псков и на Тихвину отправились рати из-под Москвы. К казакам  присоединились запорожцы, временно служившие в шведских войсках, также  недовольные невыплатой жалованья. Весной-летом 1614 г. они, «проломав»  засеки, рассыпались по огромной территории северных уездов, чиня  невиданные по жестокости и бессмысленности насилия над местными  жителями: «посекая» их сотнями, сжигая вместе со дворами, ругаясь над  женщинами, набирая «чуров», «невенчальных жен» и полон. Несколько станиц  и (иногда) татарских отрядов, объединяясь, выбирали у себя старшего  атамана и действовали сообща. Так, в апреле 1614 г. 1,5 тыс. человек  собрались в Пошехонье и, отказавшись от присяги Михаилу Федоровичу,  решили прорываться к Заруцкому. Правда, это им вряд ли удалось: на такой  случай под Казанью была сооружена засека с охраной из более тысячи  служилых иноземцев и стрельцов. Новые отряды вольных людей прибыли на  Север после поражения и развала рати кн. Д. Т. Трубецкого под Новгородом  (июль-август 1614 г.).

У  страны было мало военных сил бороться с этим злом, и Земский собор  принял прежде всего мирные меры: еще в апреле для жалованья служилым  людям был санкционирован сбор «пятой деньги», что поручили возглавить  думному дворянину Козьме Минину, а 1 сентября для увещевания казаков и  возврата их на службу делегация духовных и светских лиц отправилась в  Ярославль. По совету с духовенством Собор приговорил называть «казаками»  только тех, кто верен государеву крестному целованию и бьется с  врагами: нынче-де они тщетно ожидают денег и помощи из разграбленных  уездов; те же, кто не идет на службу, грабит православных христиан и не  пропускает в столицу и в полки собранную казну («пятую деньгу») — не  достойны называться казаками: «Они пуще и грубнее литвы и немец», и от  этих воров не должно быть бесчестья «прямым» атаманам и казачьему имени.  Для подкрепления «казачьего уговору» боярин кн. Б. М. Лыков должен был  собираться с ратными людьми окрестных уездов, «оставшихся за смоленской  службой»; 25 ноября ему «в сход» был послан из Москвы стольник И. В.  Измайлов с отрядом «литвы и немец и всяких иноземцов».

Увещевания  не оказали воздействия на грабителей, и вскоре Лыков начал боевые  действия. Но вначале он выступил против черкас Захария Заруцкого,  которые прорвались из Литвы, сожгли Кинешму и Юрьевец. Боярин разгромил  их под Балахной: запорожцы были вынуждены покинуть богатый край и по  дороге в Литву потерпели еще несколько поражений от северских ратных  людей. Лыков же двинулся к Вологде и Белозерску на воровских казаков.  Захваченных в плен он «по государеву указу, милостиво наказывал, а иных  вешал». Приближение этого карательного отряда заставило войска атаманов  Михаила Баловнева и Василия Булатова поспешно «принести свои вины  государю» и подчиниться присланному к ним воеводе кн. Н. А. Волконскому.  Характерно, что войско, имевшее в своем составе около 5 тыс. казаков  при 74 атаманах было усмирено подходом 2-тысячного царского отряда.

Казаки  выступили в поход на Тихвин и рассыпались по Новгородской земле.  Известие о грозящем им «разборе», в ходе которого недавно принятые в  станицы холопы могли быть возвращены своим господам, вызвало новый взрыв  возмущения.