Они за нами следят

Октябрьский вечер.

Я гулял по набережной. Люблю побродить в одиночестве, чтобы подумать, ну и людей посмотреть, и чаек послушать.

На площади возле городского театра под названием «Родина» я присел на лавочку.

Стало уже прохладно. Я кутался в куртку, прятал руки в карманах. Но людей вокруг было много. В основном молодёжь. Кто-то, сбившись в стаи, громко разговаривал, другие выстроились в круг и перекидывали друг другу мяч.

Я уже собирался домой, но рядом присел тип. Несло от него помойкой, одет он был чёрт-те как, между грязных пальцев торчала незажжённая сигарета — короче, бомж. И непонятно, сколько ему натикало — то ли сорок, то ли шестьдесят.

— Угости куревом, братишка, — сказал он мне запросто, будто мы уже знакомы.

— У тебя сигарета в руке, — ответил я.

Бомж понимающе кивнул.

— Хотел попросить огня. А попросил курева... Это привычка, — почти извинился он.

Я достал зажигалку, щёлкнул и дал прикурить.

Бомж жадно глотал дым, но уходить не собирался.

— У меня к тебе дело, братишка, — сказал он.

Я промолчал, а бомж продолжил:

— Душа пылает, кишки стонут. Помоги разжиться баблом. Кушать хочется.

Знаем мы его кушать. Потому делиться деньгами не собирался.

— У меня только карта, — ответил я. — Так что, извини...

— Ну это! — не сдавался мужик. — Сходи в «Красно-белое». Там такие тоненькие охотничьи колбаски продаются. Купи по-братски, а?

Он сделал милое лицо. Ну как милое...

Зубов у него почти не было, лицо морщинистое, с глубокими трещинами. Судя по всему, мужику здорово досталось от этой жизни.

Но идти в магазин не хотелось.

Тогда я достал заначку из пятиста рублей, которые лежали себе и лежали во внутреннем кармане. На всякий случай.

Вот и пришёл тот самый случай.

Я передал ему деньги. От чистого сердца. Не откупался — честное слово!

— Здесь ещё на пиво останется, — подмигнул я ему.

Бомж благодарно принял подарок.

— Спасибо, братишка. Бог тебя не оставит, — сказал он и отправился за покупкой.

Но вдруг остановился и снова вернулся ко мне.

— Должен предупредить, — заговорил бомж смущённо. — Ты добрый парень, потому и наивный. А они такими и пользуются.

— Кто они? — зачем-то спросил я.

Он оскалился.

Признаться, зрелище так себе. Пару зубов сверху, один длинный — снизу, и всё!

Бомж улыбался. Но как-то по-доброму.

— Сначала я избавился от зубов, потом от квартиры, а затем от этого пальца, — сообщил бомж и показал обрубленный почти под корень указательный палец на левой руке.

Я ничего не хотел слушать. Встал с лавочки и отправился прочь.

— Они вставили в мои зубы маяки! — крикнул вслед бомж.

Я остановился. Замер спиной к нему.

— В моей квартире был настоящий портал. Вот верь не верь! Всякая дрянь по ночам лезла! Никто их не видел, а я видел! Потому квартиру переписал на бывшую жену и ушёл жить свободно.

— А палец? — спросил я, развернувшись к нему лицом. — Куда делся твой палец?

— Так я его того... отрубил топором.

— Зачем?

Бомж пожал плечами.

— Тебе покажется неправдоподобным и глупым, но там была антенна.

Ну допустил. Возможно, всё так и было.

— Если маячок, если антенна и портал, значит, ты общался с пришельцами? — заключил я.

— Ага... С ними, с родными, — кивнул бомж.

— А что-то взамен получал? — поинтересовался я. — Может, какие-то бонусы или, наоборот, неприятности?

— Неприятности были. Но бонусов всё же больше, — ответил он.

— Например?

— Да всё просто... Это деньги, вино, женщины. Жилось мне весело и разгульно, но смысла не было. Одна пустота и халява. А мне ведь что? Мне ведь чужого не надо, — развёл руки бомж и пошёл в сторону магазина.

Я смотрел ему в спину и думал, что этот честный человек всё-таки взял мои пятьсот рублей... И сейчас непременно пропьёт...