Проклятие Ледяного. 4. 19-20

19

Развязки горы ожидали жадно,

Неистово дрожа от предвкушенья,

Что состоится жертвоприношенье,

И в этой дрожи, будь она неладна,

Я угадала живо пробужденье

Какой-то совершенно новой силы,

Которой стали б мы как завтрак милы.

Вот-вот с вершин начнется нисхожденье

Неведомых существ – созданий стыни.

А мы все так же и висим бессильно,

На землю только лишь глядим умильно.

Узнать, что амулет меня покинет,

Я б не смогла. Да если бы и знала,

Так что с того? Сильнее бы стонала?

Не изменило б знание финала. 

20

Явленья зла я молча ожидала.

Оно ж присматривалось, не спешило

И четко участь нашу не решило.

Но песню завела опять Шэдала,

А в ней неумолимо сталь звучала,

Предсмертных содроганий ритмы рвались,

Но небеса с землею целовались,

Чтоб новой жизни положить начало.

И сила, что с вершин на нас смотрела,

Вдруг испытала сильные сомненья.

Недолго недовольство и волненья

Продлились. Уж желаньем не горела

Позавтракать, изрядно присмирела

И просто потянулась прочь куда-то,

Голодным нетерпением объята.