Отрывок из новых глав "Проклятого"
Автор: КукушонокСтароста села Куховши примерил нас поверхностным взглядом и спокойно пустил переночевать у себя дома за небольшую плату. Рад и я не выглядели достаточно грозно, чтобы сойти за суровых разбойников, и не достаточно жалко, чтобы сойти за разбойников отчаявшихся.
Дом был оборудован бедно, но у окна свисало множество оленьего и тюленьего мяса вместе с жиром – такое добро держали на улице, ведь на морозе еда не портилась. Староста поведал нам, что Куховши были некогда великим селением, и что чуть ли не Лютор Покоритель Гор зачал здесь сына, купил оленя, помолился звёздам, и всё вот это разом и за несколько часов. Рядом с селом текла небольшая речушка, проходящая сквозь пресловутые кочкарники. Водой сюда изредка выбивало тюленей или морских котов, которых охотники с превеликим удовольствием забивали на мясо и шкуры.
Только вот через реку от Куховшей жила ещё деревня – Березки. Они были гораздо дальше от Большой Дороги и бродивших путников к себе не привлекали, но у них была и своя собственная речушка со своими заплутавшими тюленями.
Вот только староста всё сетовал, что Березки повадились и на их реку. Бурдянка, что ли она звалась, не помню. Всё сидел, старый, бороду свою трепал и причитал: «Гады. Гады, гады, гады. Вот до чего им Бурдянка? Тюленей мало? Кошаков? Расфурянки? (до сих пор не знаю, что это значит) Гады! Гады, гады, гады!»
Старый всё приговаривал, что просто так всё это не останется, что сами боги провели Бурдянку аккурат к Куховшам, и что небеса разгневаются от такого наплевательства со стороны Березков.
И, как ни странно, боги, и впрямь, ниспослали на земли деревни самое настоящее бедствие. На запах умирающих тюленей (а жители Березков вместо того, чтобы отлавливать их попросту, ставили ловушки, отчего звери на них напарывались и воняли кровью) явился никто иной, как самый настоящий белый медведь.
Будь то проклятия, войны, болезни, невзгоды, предательства, бесчестья – ничто никогда так не пугало северян, как белый полярный медведь. То был великий и громадный хищник: в холке он доходил до двух метров, по длине выходил на все шесть, а весил под полторы тонны. Ни раз уже великие нуны Севера пытались убить этого зверя, но ни разу никому это не удавалось. Даже величайший герой Лютор Покоритель Гор сдался в попытках одолеть белого медведя и признался, что каждый Чемпион и каждый нун в величии своём уступать всегда будут только белому медведю, и что лишь зверь этот - истинный владыка Севера.
Теперь же на Бурдянке был один из таких: он живился тушами тюленей, попавших в ловушку, но староста Куховшей прекрасно понимал, что их сюда вынесло утренней паводью. Всего пара дней, и до следующего пойманного зверя будет месяц, если не больше, а голодающий медведь пойдёт на запах всего того, что он сможет убить и съесть, то есть на любой запах.
Мы достаточно уже выспались, и я стоял собирался в дорогу. Надо было плотно замотать ноги, грудь и руки, чтобы воздух просачивался внутрь только лишь слегка. Старик задобрил нас солениями и вручил полосу оленьей печени, которую ему подарили путники. В Куховши много кто захаживал, в особенности торговцы, которые не скупились оставить какой-нибудь полезный сувенир старосте. У того этого добра копилось так много, что он и сам начал раздавать его особенно бедным странникам.
Когда я покончил с приготовлениями, я подошёл к своему чубастому юноше, который уже ждал на улице. Он молча стоял в сугробе и смотрел вдаль.
-Проклятый. Нам надо идти.
Он затопал по снегу, прикусывая свой рукав и поправляя узелки.
-Рад, но ведь Большая Дорога в другой стороне.
-Я понимаю, Проклятый. Но мы с тобой вольные люди. Нас ничто не держит в этой земле, но вот жители деревни отсюда не уедут вовек, как и их дети с внуками. Мы не можем оставить их в беде после такого тёплого приёма.
-Но ты ведь сам говорил, что ещё ни одному человеку не удавалось убить белого медведя.
-И ни одному человеку не удавалось ещё поглотить проклятие, - он поглядел на меч, болтающийся у него на поясе, - Мне кажется Дром, расстроился бы, если бы его клинок прошёл мимо того места, где он больше всего нужен.
Я задумался о Кее. Наверняка, она тоже бы осталась помочь старосте, с её то добрым сердцем.
«Живи по совести» пронеслось в моей голове, и я невольно взглянул на небо, хоть там уже и нельзя было развидеть каких-либо звёзд.
-Хорошо, Рад. Пошли.
И мы отправились на верную смерть.