Рецензия на роман «Волны и Небо!»

«Роняя Айфоны, роняя Айфоны, роняя.

Под снегом и ветром свое состоянье меняя.

Обманною радостью мир для себя заполняя.

Роняя Айфоны, роняя Айфоны, роняя»

(с) Бахыт Компот

Представьте,  легковая машина, седан или хэтчбек, вы внутри, за рулем, остановилась  на светофоре за фурой. И вдруг!.. Сзади, на полном ходу, в ваш  автомобиль врезается тяжелый внедорожник. Пусть даже пресловутый, не к ночи упомянутый, эскалэйд. Он сминает багажник, салон. Вашу машину тащит  вперед. В фуру. Подушка не срабатывает, капот превращается в гармошку, а лобовое стекло… вместо того, чтобы пойти трещинами, как и положено  любому уважающему себя триплексу, рассыпается мелкой стеклянной крошкой  как какой-нибудь сталинит и летит в лицо.

СТОП!

Время останавливается.

Осколки  замирают в воздухе, радиаторная решетка внедорожника яростно блестит  позади, а фура, равнодушная фура впереди, остается неизменной во времени  и в пространстве.

А вы… Вы видите эти  осколки и можете их двигать. Туда. Сюда. И больше ничего. И двигая эти  осколки, вы можете воссоздать лобовое стекло. И вряд ли в этом есть  какая-то польза, ведь остановленное время когда-нибудь снова начнет свой  неумолимый бег. Помчится вперед. И ему будет плевать, прилетит ли к вам  россыпь осколков или вы долбанетесь лицом о руль, а макушкой в целое и невредимое лобовое стекло.

Так к чему эта долгая корявенькая прелюдия? А к тому, что произведение Олега Ерёмина «Волны и Небо!», очень походит на замершие в воздухе осколки, и только от читателя  зависит, превратятся ли они в целое лобовое стекло или так и останутся  осколками.

В любом случае, води-читателя это не спасет.

Шучу. Наверное.

Книга в чем-то перекликается с миром «Нарнии» «Талисмана» от Питера Страуба и Стивена Кинга. В чём-то! По крайней мере возможностью перескока из одного мира в другой, в  параллельный. И эти два-три-пять-множество мира/миров связаны друг с  другом и имеют некое… не обязательно прямое влияние.

А  еще они (эти миры)… сны. Или – многомерная реальность. Или – сложная  многопотоковая игра. Или… галлюцинации, вызванные употреблением особых  грибов и дымов Дона Хуана (Котиков осуждает, зуб даю). Так сразу и не разберешь.

Да, книга полна поисками своего места в жизни, размышлениям о сущем и незримом и общими ссылками на эзотерическую литературу. И может быть, хорошо что общими, и не ссылается на Тональ, Нагваль, Путь и совершенно ненужный пейотль, тем не менее на первых порах позволяющий раскрыть границы реальности и избавиться от ограниченности сознания.

И если что, как это ни странно, мне наиболее близка позиция воцерковленного Антона, считающего своих бывших друзей оступившимися дьяволопоклонниками. Потому что эзотерика это конечно классно круто и весело, но не всегда расширение личности ведет к позитиву (не в  психопаталогическом плане, ага). А если не верите, спросите у тульпы. Можно даже у моей.

Ладно, оставим лирику.

И эзотерику…

И истерику!

А вернемся лучше к застывшим осколкам. Их много. И если внимательно  рассматривать каждый, без связи с соседними, то можно увидеть  бесконечный ряд похожих друг на друга масок, непонимание, поиск себя,  любовь, бесплотные фигуры друзей, и одиночество, и одиночество, и одиночество.

Вся прелесть в том, что  мир главного героя находится… у него внутри. Свернут. Сжат. Описания будут редки (хотя красивы и ярки), то, что находится за пределами  сознания главного героя, больше называется, чем показывается, а остальные герои… в большей степени останутся лишь именами. И поступками. Причем поступками, отраженными в восприятии главного героя. И нельзя  сказать, что он обманывает или умалчивает. Нет! Но эмоциональная окраска событий не оставляет читателю шансов усомниться в главном герое. Он  герой. Положительный герой. И точка. Даже не точка – восклицательный  знак!

Осколки. Осколки… Осколки! В  какой-то момент приходит понимание, как правильно складывать их.  Постепенно они собираются в переплетающиеся картины двух миров. Мира как  бы – сна, и мира как бы – реальности. Но и там, и там рефреном идет  упоминание о «волнах и небе», оставшихся в каком-то старом, давно  позабытом мире. Третьем? Четвертом? Пятом? Десятом?

Время  идет, герой постепенно преображается. Он выбирается из раковины внутреннего мира, чтобы… «напоказ» схлопнуть один из внешних миров. Один ли? Сколько миров осталось у него позади на самом деле? Он тут, он там.  Он достигает цели… И мир становится ненужным, истаивает, оставляя  вопрос: «Исчезают ли «маски» вместе с миром или уходят дальше к новым  рубежам?»

Осколков уже не осталось. Вместо них лобовое стекло, на котором отражается финал, битва между  героем и его главным врагом. Главным ли? Врагом ли? Или тем, на кого  удобно повесить всех собак? Но это уже и не важно.

~♫~ Финальный бой он трудный самый!.. ~♫~

И  на этом можно было бы закончить. Скромная раковина уже не держит того,  кто вырос, смог пережить середину девяностых, и вышел за пределы, маска трещит, расползается по швам, не справляясь с духовным миром актера… и… и…

«Вот  это поворот» в финале, к которому, если честно, имелись некоторые  предпосылки (игра, попытка считать этого героя, некоторые крохотные  намеки то тут, то там на то, что герой не является симом, а играет в  них), всё, как мне кажется, портит. Он переутяжеляет мир. Слишком  усложняет. И понятно, что хотелось сделать что-то эдакое, что-то…  по-настоящему красивое и необычное.

С намеком на томик продолжения.

Но иногда красота в простоте.

В... финальной... точке.

П.С. Мне сложно что-то добавить к когда-то написанному. Поэтому старый отзыв остался практически неизменным. Но хочется сказать, что эта книга в целом осколок ушедшей эпохи. Кровь, мысли и слезы 90-х годов, когда мир, привычный миллионам мир, был разрушен, а вместо него и возникла россыпь... осколков. И каждый человек, оказавшийся попаданцем в то время, строил из этих осколков свой собственный мир, по себе и для себя. Иногда сам, иногда с помощью семьи и друзей, иногда с помощью идей, позаимствованных из умных или странных книг. Сейчас то время начинают активно эксплуатировать. Попаданцы восьмидесятых сменяются попаданцами девяностых. Вспоминают деятелей культуры тех лет. Политиков. Когда-нибудь современная культура полностью пожрет то время, как она пожрала 70-е и 80-е - это вполне закономерно. Не скажу, что это плохо или хорошо. Но. Это. Будет.

Нулевые и десятые - готовсь % )