Андрей Клишевич

Холмс и Уотсон, Лярусс и Марше, Богдан Оуянцев-Сю и Багатур Лобо, Леденёв и Нечаев-Мальцев... – есть что-то очень притягательное в таких историях!

Бризы Атлантики целовали

Руки, горящие на штурвале.

Под Антуаном – синее море и облака.

Вдаль, над плечом – не встречен, не найден –

В небе летит пылающий "лайтнинг",

Краткий сигнал, последний привет на всех языках.

(Олег Медведев).

Большое спасибо за прекрасную статью!

Сам всегда так думал, про параллельные миры.

Место действия: Сфера Разума, космос советской НФ, плоть от плоти павловской «Лунной Радуги», но где также помнят Леонида Горбовского, а виртуальный интерьер оформляют видами планеты Валхалла. Время действия: далёкое будущее, с постоянной ретроспекцией главного героя во эпоху заката капитализма, отнесённую автором в 22-й век. Но грандиозность всей изображённой автором картины вполне осознаётся только в самом конце произведения. Старшие Сущности, которые когда-то тоже были носителями человеческого разума, а теперь создают и ненавязчиво оберегают целые вселенные – и внемировой Хаос, кромешный мрак, что стремится к поглощению миров, питаясь энергией из жажды власти и внеэтического познания (привет Ф. Бэкону!). Поля Возрождения, где человечество приступает к воплощению великой идеи Николая Фёдорова – и совсем другой Николай Фёдоров, последователь идей «взрывного прогресса» (трансгуманизма?). Сфера Разума – и лаборатория «Сфера». Свет и тень на всех уровнях – от планетарного времён гангстерских банд и корпораций – и до Мультиверса. Очень круто.

Напишу сразу, пока не забыл: в главе 5 – обращённые друг к другу серпы двух местных лун. Серпы лун всегда обращены в сторону местного светила, быть обращёнными друг к другу они могут, если оно на небе находится между ними, а в тексте это, насколько я понял, не так.

Тоже сразу подумал о Герде.

Приобрёл книгу на фестивале на Красной площади. Согласен с предыдущим отзывом: книга очень "вкусная". Порой в буквальном смысле слова - в процессе чтения пристрастился к завариванию разнообразных травяных чаёв да разбодяживанию морсов. :)

Прочитанные книги складываю в "Прочитанное".

Да, вот, расшифровывают, для них это значимо. Стремление вернуть социальный оптимизм – достойно. Если кому-то в этом помогает корень "панк", значит, для них он обретает смысл. Как писал Сент-Экс:

Если на этой почве, а не на какой-либо другой апельсиновые деревья пускают крепкие корни и приносят щедрые плоды, значит, для апельсиновых деревьев эта почва и есть истина. Если именно эта религия, эта культура, эта мера вещей, эта форма деятельности, а не какая-либо иная дают человеку ощущение душевной полноты, могущество, которого он в себе и не подозревал, значит, именно эта мера вещей, эта культура, эта форма деятельности и есть истина человека.
А здравый смысл? Его дело – объяснять жизнь, пусть выкручивается как угодно.

Раз существует Сопротивление, значит, не всё потеряно.

Ваше? 

Прочитал шесть первых глав. По-моему, очень достойно, в Павловском духе (в одном месте даже Попов назван Павловым:)), но ни в коем случае не подражание Мэтру. Терпеливо жду продолжения, и спасибо автору!

Серебровский - один из героев книги Д. Литлпейджа "В поисках советского золота".
Из Послесловия к книге (простите за длинную цитату):

"Я не скрывал в книге уверенности, что некоторые управляющие-коммунисты в промышленности были виновны в саботаже, судя по моим личным наблюдениям над происходящим на предприятиях под их контролем. Но я еще больше уверен, что Серебровский к таким мерам не прибегнул бы. Он инженер, и как настоящий инженер, питает ненависть к тем, кто портит машины или природные ресурсы.

Если это так, чему верить? Доказывает ли арест Серебровского, что все, или большинство, арестов в России совершенно необоснованны, и что Иосиф Сталин быстро расстреливает или другим способом избавляется от лучших людей, боясь возможных соперников?

Сомневаюсь, что это правильный ответ. Хотя я и уверен, что Серебровский промышленным саботажем не занимался никогда, о его политической деятельности я ничего не знаю. Он был старый революционер, не раз рисковавший своей жизнью за идею до революции, и, полагаю, мог сделать то же самое опять, если не был согласен с проводимой политикой.

Любому, кто знакомится с российской обстановкой, к этому времени должно быть очевидно, что политическая система, которую они там разработали, имеет свойство производить заговорщиков. Волевой, искренний человек, с твердыми убеждениями о том, что правильно, а что нет, — главный потерпевший при системе, которая запрещает ему выражать свое мнение или бороться за него, после того, как большинство правящей политической партии проголосовало против какого-нибудь из его убеждений.

Не знаю, были ли у Серебровского критические мысли о сталинском режиме; мне он никогда ничего критического не говорил. Но подхалимом он точно не был. Если ему что-то из происходящего не нравилось, не сомневаюсь, что он бы все сказал открыто и честно, даже с риском для себя. А нынешняя советская система не благоприятствует людям такого типа.

С моей точки зрения, как инженера, самое ужасное в исчезновении Серебровского и других таких, как он, — то, что Россия, как и любая страна, не может себе позволить терять таких людей. Если большинство людей в чем-то между собой и согласны, наверное, только в том, что хорошие мозги явно не в излишке. И для Советской России это справедливо не меньше. В мире полно посредственностей и «поддакивателей», но никогда не хватало людей калибра Серебровского.

Я близко его знал с 1927 по 1937 год. Все это время, как мне известно, он выполнял работу десятка обычных управляющих. Его невероятная энергия была особенно заметна, и особенно полезна в России, где средний инженер или управляющий мало отличается энергией. Он соединял энергию и преданность работе с еще одним качеством, еще более редким — талантом лидера.

Однажды я сопровождал Серебровского в кратком посещении группы рудников, где условия жизни и труда были чрезвычайно неблагоприятны, а управляющие вместе с рабочими попросту совершенно обескуражены. Он попросил управляющего рудника собрать людей и произнес перед ними речь. Лучшую речь, какую я когда-либо слышал. Он говорил экспромтом, безо всяких записей, и все-таки по действенности речь была не хуже, чем если бы он к ней месяц готовился. Он еще не закончил, как люди воодушевились до такой степени, что отправились в шахту и добились производительности выше всех прежних рекордов.

Я так и не смог точно узнать, что случилось с Серебровским. При нынешних советских условиях федеральная полиция может ликвидировать человека, не сказав даже его семье, расстрелян ли он или сослан в ссылку, отправлен в концентрационный лагерь или в тюрьму. Обвиняемые, при таких условиях, могут содержаться в тюрьме годами без предъявления определенного обвинения. В России нет закона о неприкосновенности личности.

Но если Серебровский жив, я уверен, что независимо от того, где он и что делает, он беспокоится сегодня о состоянии треста «Главзолото», которому отдал такую большую часть своей жизни. Даже я, уже ничем не связанный с Советской Россией и не питающий к ней особого интереса, ощущаю беспокойство о громадной организации, в которую тоже вложил частицу себя.

Серебровский — несгибаемый русский революционер, за плечами которого по меньшей мере тридцать лет напряженной и часто мучительной борьбы. Я просто американский горный инженер. Но мы вместе с ним прошли через воодушевляющее переживание, мы помогли создать огромное предприятие там, где раньше не было никакого. По этой причине я и уверен, что трест «Главзолото» занимает мысли Серебровского в тюрьме или ссылке, как частенько и мои, в своей более благополучной стране и обстоятельствах."

Это первая от начала книги глава с таким названием, между Завхозом и Писателем.

Здравствуйте! Читаю с превеликим интересом, спасибо! Приятной неожиданностью было увидеть на одной из фотографий в главе "Завхоз" И.М. и А.А. Майских. Снимок сделан в день 18-летия Ивана Ефремова; через тридцать лет на даче Майских в Мозжинке он напишет свой знаменитый роман о звёздном будущем человечества.

В главе "Студенты" поправьте: фотография, очевидно, февраля 1922 года, а у Вас сказано, что 1924-го.