Кирилл Де Совье

Приветствую всех, у кого ещё не развилась аллергия на сахарную вату повесточки! Сегодня мы поговорим о самом горячем тренде в мире литературы – обязательном разнообразии. И, признаюсь честно, я уже начинаю чувствовать, как мои зубы покрываются кариесом от этого приторного сиропа. Помните времена, когда писатели просто писали истории? Когда персонажи рождались из воображения, а не из чек-листа ”Кто у нас сегодня не представлен”? Кажется, это было в прошлой жизни. Сейчас же, чтобы твою книгу...

Признайтесь, мы все это делаем. Влюбляемся в героев. Он – мрачный романтик с трагичным прошлым, она – дерзкая бунтарка, идущая против системы. Мы готовы простить им все: убийства, предательства, садистские наклонности. Потому что чувствуем их. И вот тут возникает вопрос, который гложет меня уже долгое время: разве эта эмпатия, эта безусловная любовь к персонажу, не становится предательством по отношению к самой книге? Ведь что такое плохой герой? Это сложный герой. Герой, чьи мотивы...

В последнее время развелось модных критиков, превозносящих ”атмосферу”, ”глубину персонажей”, ”красоту языка” и отрицающих важность сюжета как такового. Мол, главное - чувства, переживания, внутренний мир героя, а что там с ним происходит - дело десятое. Позвольте с этим категорически не согласиться. Литература без сюжета – это не литература, а поток сознания, пригодный, разве что, для личного дневника. Сюжет – это скелет, на котором держится вся история. Это канва, на которой вышиваются...

Почему наши самые яркие мечты зачастую заканчиваются разочарованием? У многих людей мечты становятся самоцелью, превращаясь в иллюзии, несбыточные фантазии, разрыв между которыми и реальной жизнью становится всё глубже. Когда мечта превращается в иллюзорный ориентир, которого невозможно достичь, возникают депрессии, отчаяния и недовольство собой. Художественная литература наглядно показывает этот конфликт мечтаний и действительности. Например, роман Эриха Марии Ремарка «Три товарища»...

Сегодня в мире победившего контента каждый второй мнит себя творцом. Рисуют, пишут, поют, танцуют – все выкладывают в сеть, жаждут признания, лайков, репостов. Но что, если я скажу, что признание автору вообще не нужно? Да, вот так, прямо в лоб. Может, искусство должно быть голодным, непризнанным, живущим в тени, но зато чистым и искренним? Может, эта погоня за популярностью только убивает настоящий талант, заставляя подстраиваться под вкусы толпы, а не творить то, что действительно...

Все мы, пленники слов, трепещем перед Музой. Ждем ее милости, готовы душу отдать за мимолетное прикосновение вдохновения. Но что, если эта божественная искра выжигает нас изнутри? Что, если гений – не благословение, а смертный приговор? Вспомните Ван Гога, чьи полотна, рожденные в муках безумия, теперь стоят целые состояния. Или Ницше, чей философский гений обернулся крахом личности. Разве их талант не стал для них клеткой, из которой они не смогли вырваться? Искусство, рожденное в боли,...

Мы обожаем читать про неидеальных, надломленных, даже токсичных героев. Но есть грань, за которой «сложный характер» превращается в «плохо прописанного персонажа», а увлекательный сюжет в свалку штампов. Как отличить одно от другого? Сейчас попробуем разобраться: 1. Герой-марионетка без мотивации Его действия не вытекают из характера, а диктуются потребностями сюжета. Вчера был трусом, сегодня - безрассудным героем. Почему? Потому что так надо автору. Читатель верит в правду персонажа, а...

Всё чаще лента новостей подкидывает нам сюжеты, больше похожие на сценарии триллеров: знаменитый писатель оказывается уличен в ужасающих поступках от расистских высказываний до реальных преступлений. И тут же запускается хорошо знакомая машина: издательства разрывают контракты, книги исчезают с полок магазинов, а в читательском сообществе разгорается война. Это и есть «литературный канселинг» – явление, которое делит книжный мир на два непримиримых лагеря. Для одних это единственно верная...

Есть книги, которые прочитываешь в определенном возрасте, и они навсегда остаются с тобой, как застывший снимок прошлого. «Над пропастью во ржи» Джерома Дэвида Сэлинджера для меня, как, наверно, и для многих, стала именно таким снимком – выцветшей фотографией собственного отрочества, где смешались бунт, тоска и острое, почти физическое чувство одиночества. Перечитывая ее сегодня, с высоты прожитых лет, поражаешься, насколько Холден Колфилд остается тем же колючим, ранимым, невыносимым и...

Вы сидите в уютной крепости. Ее стены – это ваш проверенный стиль, подъемный мост – ваш успешный жанр, а за стенами толпятся преданные читатели, которые точно знают, какую книгу ждут от вас. Это писательская мечта, не так ли? Стать мастером, которого узнают и любят. Но однажды вы просыпаетесь с одним вопросом: эта крепость – ваше королевство или роскошная тюрьма? Снаружи доносится шум неизведанных земель. Шепот о новых форматах, шелест страниц чужих жанров, ветер, пахнущий свежими...

Мы привыкли думать о великих романах как о чем-то законченном и незыблемом. Текст, который мы держим в руках, кажется единственно верной версией, данной свыше. Но за этим фасадом часто скрывается настоящая литературная кухня — с творческими муками, сомнениями и тяжелейшими решениями. Одно из самых драматичных — решение вырезать целые главы. Почему авторы идут на это и что теряют (или приобретают) их произведения? Давайте заглянем в параллельные вселенные знаменитых книг. «Война и мир» Л.Н....

"Тридцать пять литров воды, двадцать килограмм углерода, четыре литра аммиака, полтора килограмма оксида кальция, восемьсот грамм фосфора, двести пятьдесят грамм соли, селитры — сто грамм, восемьдесят грамм серы, пять граммов железа и три грамма кремния. Плюс ещё пятнадцать элементов" Эта цитата как удар скальпелем по нашему самовосприятию. Она холодна, точна и безжалостно материальна. Нас, этих носителей сознания, творцов и разрушителей, мечтателей и философов, можно разложить на таблицу...

Вот представьте: в книжном магазине стоят два человека. Один — с потрёпанным томом Борхеса, испещрённый закладками. Он может часами рассказывать о влиянии Кафки на латиноамериканский магический реализм. Другой — с новеньким, пахнущим типографской краской детективом. Он не помнит имён всех второстепенных персонажей, но за ночь проглатывает книгу, потому что не мог оторваться. Кто из них настоящий фанат литературы? Вокруг этого вопроса разворачиваются нешуточные страсти. Давайте разберёмся в...