Он слушает.
Он не перебивает.
Он ждёт, пока ты станешь тише, чем страх.
Пока сам не начнёшь касаться своих теней.
Ты называешь это терапией.
Он — игрой.
Там, где исчезает слово, начинается власть.
Власть над телом, над болью, над тем, что ты прятал даже от себя.