Natalija Kodenzowa

Сонная, нежная, вся безупречная, ты рисовал меня ночью беспечною. Искры вложил мне в глаза — словно россыпи, ты создавал меня жёлтою осенью. Листья промокшие, листья усталые… Здесь я, с тобой, хоть чуть-чуть запоздалая. Ты сочинял мне мелодии с волнами и называл меня светлой, бездонною. Ветер с закатом играет украдкою, ты называл меня самою сладкою. Ты волосами игрался, как чётками, я становилась твоей звонкой нотою, песней неспетою, ритмом прерывистым. Часто смеялась с тобой я заливисто....

Я тебе сочиняю письмо. Но опять не отправлю ни строчки. За окном ежевично темно. Время — вспять. На душе — многоточья. Я хотела про все рассказать. Не смогла — испугалась последствий. Разучился меня целовать. По утрам нежность снова ни к месту. Повторяю любовь наизусть. Но зачем? — только сердце на части. Помню вздох, помню взгляды и пульс, плен ночей — бесконечное счастье. Я хотела тебе написать. Перед сном, чтоб с утра все отправить. Ты меня перестал обнимать. Мир вверх дном. Ничего не...

Диагноз мой почти неизлечим — нехватка снов, стихов и вдохновенья, а по стене сползают снова тени необъяснимых вечностью причин, когда до слез пугает понедельник. Хронически вздыхает листопад. Здесь много дымки грусти безнадежной и мне опять становится тревожно, что трачу я таланты невпопад и прикрываюсь невозвратным прошлым. Колдует осень желтою листвой. Октябрь то всплакнет, то засмеется. Уснуло на балконе тихо солнце и наблюдает хитро за луной. А я все жду — оно мне улыбнется. Шагает...

Я тебя очень-очень, ты же меня наверно… В сердце крадётся осень, холод бежит по венам. Я тебя даже слишком, ты лишь в ответ: «Я тоже». Было всё как из книжки — искра меж двух прохожих. Я так хотела вместе, рядом вдвоём сквозь вечность, только тебе всё тесно, и ненавистна нежность. Дождь по дороге пыльной осень встречает ветром. Я тебя очень сильно, кажется, безответно. Холодно стало, сыро, зябко в душе и сердце. Хочется стать счастливой, Хочется...