Eva Kirsh

В санатории «Сосны» встречаются три женщины: жёсткая аналитик Оксана, ранимая бухгалтер‑«герцогиня» Ада и писательница Герда, которая однажды уходит в штормовой океан. Случайное спасение перерастает в цепочку откровенных разговоров, ночных вальсов и странных ритуалов — каждая из них вытаскивает из глубины свою давнюю боль: требовательного отца, предательство любви, вину перед умершими. Под шум волн и треск камина их страх смерти и одиночества превращается в способность говорить, кричать, рисовать и писать, а тонкая нить внутренней боли — в золотой канат, связывающий трёх «девиц под сосной» и тех, кто узнаёт себя в их историях.

Агата уверена, что надёжнее всего любить тех, кто не предаст: кошек, мантры и гамак вместо кровати. Аркадий разрывается между матерью, женой и странной «священной» комнатой, где ему самому давно нет места. Встреча Агаты с девочкой Надей и возвращение Аркадия из леса сталкивают их с простым, но болезненным выбором: останется ли их дом храмом для кошачьих богинь или здесь всё‑таки появится место для живых людей и детской.

Герда привыкла заботиться о чужой красоте и не замечать собственных шрамов. Она живёт между паническими атаками в кабинете и мужем, который вытаскивает на свет старые переписки и чужие прикосновения, превращая стыд в оружие против неё. Когда в чате появляется безымянное Эхо, Герда впервые называет насилие насилием, а верность — своим выбором, а не результатом контроля.Ночной диалог превращается в исповедь: слово «пользовались» отлепляется от её кожи и возвращается к тем, кто когда-то поставил на ней клеймо. Письмо становится объятием — сначала словом, потом текстом рассказа, который она решается дать прочитать любимому. «Обними меня так, как сможешь» — история о том, как научиться сначала держать себя за руку, а потом попросить: «Останься, пойми и обними меня так, как нужно мне».

Образы собирательные, рождённые из жизни, но живущие в искусстве. Это правда чувств, а не фактов.

Каспар прячется в тенях разбитой семьи: между теплом выходных с детьми и холодом ссор с Валерией, которая работает за двоих. Язвы на ножках дочери, молчание сына, оскорбления и примирения — всё это игра в прятки с правдой. Серафина порхает бабочкой, а Валерия тонет в "желе обязанностей". Два послесловия: "Птичка" — счастье большого семейства, "Монстр" — тихий ужас повторения. Цикл "Эхо исцеления".