В изолированной деревне среди вертикальных холмов не верят в слова. Здесь верят в структуру. Жители, отмеченные шрамами-браслетами, проповедуют «очищение через обнажение»: веру в то, что человеческая кожа — это лишь тесный, сухой чехол, мешающий душе слиться с истинным замыслом Творца.
Поселившись в старом доме, стены которого отшлифованы до костяного блеска, Элиас обнаруживает, что его талант — это не дар, а приманка. Зуд под кожей становится настойчивым, а звуки разрываемой ткани начинают доноситься из самого фундамента. Искусство здесь перестает быть подражанием жизни. Оно становится инструментом вскрытия.
«Для тех, кто ищет ужас за пределами привычных скримеров — в самой структуре бытия».
